Бездействие полиции #НеМолчи
Атырау
Алиса
Моя сестра познакомилась с мужчиной, который оказался неуправляемым агрессором. Он преследовал её и совершал над ней насилие. Первый раз он ее избил 6 марта 2021 года и преследовал до 20 апреля, пока это не закончилось трагедией.
12 апреля в 19:00 сестра вышла с работы. Мужчина поджидал её. Силой он затолкал сестру в машину, увез на съёмную квартиру, где надругался над ней и снял это на видео. Заявление в полиции не приняли. 14 апреля мужчина напал снова, но полиция лишь взяла с него расписку, что он более не приблизится к моей сестре. Уже на следующий день, 15 апреля, этот человек выбил дверь и проник в дом, где сестра жила с тремя детьми. До прихода участкового мужчина силой удерживал сестру.
Его снова забрали в участок, и у сестры наконец приняли заявление и назначили суд. При этом участковый проигнорировал просьбу зафиксировать взлом двери. Вечером того же дня этот человек сбежал из участка. Сестре с детьми пришлось покинуть дом, так как входная дверь не закрывалась, а мужчина мог вернуться.
16 апреля прошёл суд: мужчину арестовали на 2 суток за распитие алкоголя в общественном месте и за оскорбление по статье 434, пункт 1. 17, 18 и 19 апреля после освобождения он вновь поджидал сестру возле дома. Она позвонила участковому, который лишь попытался выпроводить мужчину за пределы своего района.
20 апреля мужчина разбил балконную дверь и залез в дом, после чего нанёс моей сестре множество ударов молотком по голове. Его не смутило, что дети в этот момент тоже были дома. Когда наряд полиции попал в дом, они обнаружили, что сестра без сознания, а этот человек повесился в ванной комнате.
Прошёл год, как мы столкнулись с неуправляемой агрессией. Сейчас идут суды в отношении полицейских. Двоим участковым инспекторам предъявлены обвинения по пункту 1 части 4 статьи 370 УК РК «Бездействие по службе, повлекшее тяжкие последствия», оперуполномоченному и следователю – по пункту 1, 2 части 3 статьи 433 «Укрытие уголовного правонарушения группой лиц по предварительному сговору, повлекшее тяжкие последствия».
Начиная с 13 апреля, я просила представителей полиции выписать защитное предписание, но участковые уверяли, что оно выдается только родственным лицам. Этот человек преследовал сестру больше месяца, но полицейские не нашли статьи в законе, которая бы защитила мою сестру от агрессора.
За время участия в судах у меня сложилось мнение, что сотрудники полиции не знают своих должностных обязанностей. При допросе стало понятно, что участковые не понимают, как поступить в том или в ином случае.
Я прошу прекратить издевательства над женщинами и детьми.
Я прошу ужесточить закон, обеспечив компетентную и оперативную помощь полиции.
Не ждите получения тяжких телесных повреждений или летального исхода!
Я считала его идеальным
Костанай
Мои родители развелись из-за алкоголизма отца, мы с мамой переехали в поселок. Мама много работала, чтобы нас обеспечить. И в моей жизни появился Петя. Мне было 15, ему 17. Высокий, симпатичный, умелец на все руки. Я была влюблена и считала его идеальным.
Все началось безобидно и преподносилось как забота: туда не ходи, это не носи, дома будь в 9. Я до безумия любила танцевать, и ему это не нравилось — вскоре я бросила и танцы. Потом он начал ненавидеть моих подруг. В итоге за год я осталась без увлечений и без друзей.
Через полтора года он впервые поднял на меня руку, когда мы спорили. Он схватил меня за волосы и ткнул в скамейку лицом. Потом долго клялся, что больше такого не будет. Я простила его и пожалела об этом.
У него срывало кукушку после алкоголя, он выводил меня на ссору — бил и унижал, а затем снова извинялся. Цикл повторялся. Ему доставляло удовольствие делать мне больно, он контролировал меня и не давал уйти.
Когда я училась в 11 классе, я попыталась уйти. Он подкараулил меня за школой и избил. Достал свой член и кричал: «Открывай рот». Я сопротивлялась, укусила его член изо всех сил и побежала. Он догнал меня и протащил за волосы по асфальту. И никто ничего не видел. В другой раз, когда я пыталась уйти, он затолкнул меня в машину, привез к озеру и угрожал утопить.
Отца рядом не было, и мне было стыдно рассказать маме. Я считала, что я взрослая, и должна сама справиться. Участковых он не боялся, у него там были друзья, поэтому я не обращалась в полицию.
Петя уничтожал меня три года, избивал и принуждал. Когда я начала жить отдельно, он вламывался в мою квартиру.
Я начала хотеть умереть, но перестала его бояться. Начала отстаивать себя, позвала отца, когда Петя пытался выломать дверь. Петя сбежал, поджав хвост, но еще два года писал мне угрозы.
Много лет я винила себя, ведь «хороших девушек ценят и не избивают».
Сейчас мне 27, я замужем, моему сыну 6 месяцев. Иногда мне снятся кошмары из прошлого, я просыпаюсь в слезах. Но мне повезло, ведь я осталась жива.
С 5 лет уговаривала маму уйти
Караганда
Моя мама из традиционной многодетной семьи, где развод это вечный уят, женщина должна сохранять брак.
Она вышла замуж в 23. Отец был первым ее знакомым мужчиной, ухаживал, а потом украл, сыграли свадьбу.
По дому отец никогда ничего не делал, а мама должна была быть идеальной келинкой и ухаживать за всей его семьей.
Он был алкоголиком, игроманом и постоянно влезал в долги и не хотел работать.
Мама работала в школе и тянула семью. Со слов мамы, первый раз он ударил ее металлическим ковшем по голове, когда мне был год.
С 5 лет я помню, как уговаривала маму уйти, но она отвечала: «Куда я пойду с ребенком?».
Когда он бил или начинал душить ее, я кидалась к ней и закрывала ее своим телом.
С 6 лет он начал бить и меня: меня он ненавидел за то, что я защищаю маму, придирался к тому, как я ем и что говорю, обещал закопать меня во дворе, кидал об стены. Родственники обо всем знали, но никто ничего не делал. Как я потом узнала, дяди и братья отца тоже избивали детей и жен.
Он ломал мне ногу, несколько раз с тяжелым сотрясением мама попадала в больницу, но дело заминали. Начальником местной полиции был брат моего отца – который тоже бил детей и жену.
У мамы ужасное здоровье, постоянные головные боли и перелом копчика, энцефалопатия. У меня – трещина в позвоночнике, которая привела к инвалидности.
Когда мне было 18, отец также начал бить младшего брата и сестренку, и мама начала бояться, что и их он сделает инвалидами. Дядя-полицай к тому моменту умер.
В итоге я уговорила ее написать заявление, сказала ему, что соберу все доказательства и посажу его. Больше он их не бил, потому что испугался.
Но моя мама все еще замужем за этим ублюдком, он никогда не получал наказания больше предупреждения, а мама не смогла от него уйти, потому что «уят болады, разведенные женщины шлюхи, кто тебя с прицепом возьмет, позор родителей». Я не появлялась дома 7 лет, у меня кошмары и множество болезней из-за травм.
